Алексей Колкунов учился играть в хоккей в Белгороде в 1980-х. Подростком он уехал в московские «Крылья Советов», а в 21 год подписал контракт с клубом «Питтсбург Пингвинз». Заиграть там у белгородца не получилось, но он остался в США и выступал за команды Американской хоккейной лиги – второй по статусу после НХЛ.
Мы нашли Алексея в Москве на тренерском мостике любительского клуба «Феникс».
Человечище Бовинов
— Алексей, каким был хоккей в Белгороде в середине 1980-х?
— Мне было семь лет, пошёл в первый класс, кататься на коньках ещё не умел. Но в хоккей играли мой старший брат и соседи по лестничной клетке – Игорь и Андрей Машкины, известные в то время личности. Они меня и привели в «Космос». Какое?то время я потренировался с ними, а потом перешёл в команду своих ровесников к Владимиру Алексеевичу Бовинову. Хоккей меня как?то сразу зацепил, я прямо жил им. Старался всё свободное время проводить на льду. В какой?то момент школу забросил, мама ругалась.
Читайте также Белгородцы не смогли занять призовых мест на фестивале НХЛ в Сочи 17 Май 2023 18:23 Фото: из архива Владимира БовиноваБелгородский хоккейный тренер Владимир Бовинов: «В профессиональном спорте тяжко выживать»
— Что можете сказать о Бовинове как о тренере?
— Человечище. Энергетика у него какая?то… Он притягивал к себе, умел найти с нами общий язык. За него хотелось выходить и сражаться. Не явишься на одну-другую тренировку, он уже к тебе домой приходит (телефонов?то не было), спрашивает, почему пропускаешь. Он для нас был не только тренером, но и отцом. Повезло нам с ним. Да и в целом коллектив – команда ребят 1977 года рождения – был дружный, сильный. И условия хорошие.
— Какие условия вы имеете в виду?
— Нас полностью снабжали формой. В то время её вообще нигде не было, а нам выдавали. В Белгороде тогда не было ни взрослой, ни молодёжной команды, но постоянно проходили какие?то турниры, и сами мы ездили в Липецк, Воронеж, другие города. Летом – в спортивный лагерь.
— Вы в детстве мечтали пробиться наверх, сделать карьеру?
— Нет, я просто любил хоккей. Даже не знал, что можно куда?то идти дальше, зарабатывать этим. Нравилась обстановка, команда, быть вместе, побеждать. Если бы в городе была команда мастеров, мы бы, может, стремились к ней. Но у нас не было этого ориентира.
Из Белгорода в «Крылья Советов» пригласили трёх спортсменов 1977 г. р. (см. верхний ряд): Буланченкова (первый слева), Романова (второй) и Колкунова (четвёртый) / Фото: личный архив Владимира БовиноваМосковская мясорубка
— Тем не менее в 15 лет вы оказались в московских «Крыльях Советов». Как?
— Мы были где?то на игре и ехали через Москву на поезде. Владимир Алексеевич договорился сыграть с «Крыльями» – командой нашего года рождения. Они тогда были чемпионами Москвы. Я первый раз оказался в большом ледовом дворце, до этого такой только по телевизору видел. Несмотря на волнение, у нас как?то всё получалось. Мы их обыграли, и нас троих заметили: меня, нынешнего тренера МХК «Белгород» Андрея Романова и Эдика Буланченкова. По?моему, это был октябрь или ноябрь 1992 года. До конца года Бовинов нас возил в Москву на игры, тренировались мы в Белгороде. А в следующем году после окончания сезона мы втроём переехали.
— Сначала вы попали во вторую команду «Крыльев».
— На тот момент мы трое были самые молодые. Плюс конкуренция – человек 30 в команде. Там такие тренировки были… Неимоверные физические нагрузки. Тем, кто постарше и покрепче, это легче давалось. Я не всегда справлялся, надо было окрепнуть. Но такой возможности там никто не давал. Играть приходилось против старших, иногда даже против мужиков. И как?то пробиваться, проявлять себя. Это мясорубка. Тебя туда бросали – и выживай как хочешь. Нужно было выгрызать себе место, доказывать, что ты достоин, засунуть своё «я» подальше и работать, работать, работать. Тяжёлый период.
Фото: Павел Колядин«Вне хоккея у меня тоже хоккей». Как в жизни Андрея Романова сочетаются работа и хобби
— Через какое?то время ребята, которые приехали вместе с вами из Белгорода, не выдержали этого и вернулись.
— Первым отвалился Эдик. Мы с Андреем остались ещё на год, по?моему. До кучи возникла бытовая проблема: мы питались в кафе дворца спорта, и там то ли пожар случился, то ли ещё что?то, но нас перестали кормить. Пару месяцев мы, скажем так, выживали. Хорошо, ребята из команды что?то приносили, приглашали к себе на обед. Но было трудно: 15 лет, организм растущий, денег почти нет. У меня мама одна растила двоих детей. Я ей старался не говорить, что не доедаю.
И в один момент Андрей подходит и говорит: «Я, наверное, тоже домой поеду». Хотя мне кажется, у него были перспективы заиграть и вырасти в большого игрока.
— Как вам удалось удержаться?
— Наверное, любовь к хоккею помогла. Уже хотелось чего?то большего достичь. Я ни одной игры команды мастеров не пропускал, сбегал с уроков, чтобы их тренировки смотреть. Хотя мы жили далеко от дворца. Приходилось возвращаться на базу на автобусах, на перекладных.
— В составе основной команды «Крыльев Советов» вы впервые вышли на лёд 1 февраля 1995 года. Каким получился дебют?
— В один прекрасный день ко мне в номер зашёл Игорь Ефимович Дмитриев и говорит: «Собирайся, поедешь с нами на тренировку». А на следующий день – игра с киевским «Соколом». Я сыграл не очень хорошо. Первый раз при полных трибунах… Заволновался. И ещё где?то на месяц отправился во вторую команду. Потом мне дали ещё один шанс и тогда уже удалось закрепиться.
Алексей Колкунов (за спиной тренера Игоря Дмитриева) и его партнёры по «Крыльям»: Александр Королюк, Сергей Зимаков, Алексей Морозов, Дмитрий Набоков / Фото: из архива ХК «Крылья Советов»70 человек на два места
— Когда вами заинтересовались за океаном?
— Меня выставили на драфт НХЛ в 1995 году. Но мне было всего 18 лет, и я ещё на два года остался в Москве. В 1998-м «Крылья» не попали в плей-офф. По регламенту другим клубам тогда разрешалось усиливаться игроками выбывших команд. И меня пригласил казанский «Ак Барс». Отыграл за них в плей-офф. В общем?то мной были довольны и предлагали остаться. Я взял время на раздумья, вернулся в Москву. И тут позвонил агент, сказал, что Питтсбург хочет, чтобы я к ним приехал в этом году, предлагают хорошие условия. Я поехал летом, чтобы попасть в тренировочный лагерь.
— С чем пришлось столкнуться в Америке?
— Другая страна, другой менталитет, незнание языка… И самое главное: я думал, что меня там ждут, а в этом тренировочном лагере 70 человек на одно-два места – пробивайся! Сразу понял, что придётся ехать в фарм-клуб. В принципе, в этом ничего страшного нет. Для основы я был не готов, нужно было ещё на годик остаться в России, окрепнуть. Сходу я не смог адаптироваться к другому хоккею, и тренироваться нужно было больше.
Фото: Ольга ЛомоваС «блином» на руке. Почему белгородский голкипер Сергей Голдобин не может жить без хоккея
— А что значит больше тренироваться?
— Когда заканчивается сезон, ты возвращаешься домой, и нужно заниматься самостоятельно. Это сейчас ребята приезжают из КХЛ или НХЛ и берут тренеров, фитнес… Всё есть, льда полно. А раньше не было таких возможностей, даже в Москве не так много было катков. Я привык, что с утра зарядка с командой, потом зал, лёд, сон, вечером опять тренировка. А тут сам себе предоставлен. Из?за этого много потерял.
— Вы заключили с «Питтсбург Пингвинз» трёхлетний контракт, но за основную команду так и не сыграли.
— Да, это стандартный контракт, меньше было нельзя. Он двусторонний: то есть, там прописано, что если не попадаешь в основной состав, то едешь в фарм-клуб «Сиракьюс Кранч». Сиракьюс – это небольшой город в штате Нью-Йорк. Туда же отправляли ребят из Ванкувера. Вот мы там и варились.
Фото: личный архивАвтограф для полицейского
— Чем хоккей в АХЛ отличался от того, к которому вы привыкли в России?
— Меньше площадки, всё быстрее. Мы здесь как?то старались играть в комбинационный хоккей, а там в почёте силовой. Было непросто. И тоже огромная конкуренция: все ребята хотели заиграть за «Питтсбург» и лезли из кожи вон.
— В команде кроме вас были русские?
— Да, Валентин Морозов – брат Алексея, который сейчас президент КХЛ. Кстати, с Алексеем мы в «Крыльях» играли вместе в одном звене. И в детской школе, так как мы одного года рождения, и ещё в молодёжной сборной России.
— Поддерживали друг друга?
— Конечно, старались держаться вместе. Ещё ребята из Чехии были, они немножко по?русски говорили. Европейцы как?то отдельно держались, местные и канадцы – отдельно. Но жили все рядом, могли командой пойти на ужин, какие?то праздники вместе отметить.
Фото: Наталья МалыхинаПовелитель льда: ледовар из Белгорода рассказывает, как за 20 лет менялась его профессия
— Год вы отыграли в «Сиракьюс», а где потом?
— На второй год мы переехали в Пенсильванию: у «Питтсбуга» появился собственный фарм-клуб в городке Уилкс-Барре. Построили дворец спорта на 9 тысяч человек – это в 40-тысячном городе! Там был хоккейный бум – полные трибуны на каждом матче.
Три года я в США отыграл. Потом позвонили из «Ак Барса». Я чувствовал, что шансов попасть в НХЛ у меня всё меньше, и решил вернуться. В Америке надо было себя проявлять в первые два года – не удалось. Да и команда в Питтсбурге тогда была очень сильная: чешская бригада во главе с Яромиром Ягром, наши Алексей Ковалёв, Герман Титов, Алексей Морозов. Понимал, что пробиться практически невозможно.
— Какое в целом впечатление осталось от жизни в Штатах?
— В свободное время первым делом ездили в Нью-Йорк, на Брайтон-Бич, поесть русской еды – настолько по ней скучали. Люди в Америке хорошие, поддерживали нас, какие?то даже друзья появлялись. Однажды я на машине сильно разогнался, слышу, сзади полицейский летит с мигалками. Всё, думаю, попал. Останавливаюсь. А он такой: «Да ладно, расслабься, я к вам на все игры хожу. Дай автограф». Городок небольшой, поэтому узнавали.
Фото: личный архивАрмейская перезагрузка
— Как шли дела после возвращения в Россию?
— Приехал в Казань. Получилось, что не с начала сезона. Тренером был Владимир Васильевич Крикунов, Паша Дацюк там играл ещё. До конца сезона я там пробыл, контракт закончился, новый не предложили. Вернулся в Москву. Играл год в «Спартаке» – тоже не всё ладилось.
— Что именно было не так?
— Я как будто потерял что?то внутри себя и не знал, как это вернуть. А может, команда не моя была. В общем, не чувствовал себя так уверенно, как перед отъездом за океан.
— Когда удалось снова обрести эту уверенность?
— Когда после «Спартака» попал в ЦСКА к Виктору Васильевичу Тихонову. Два года там отыграл очень хорошо, улучшилась результативность. Подобралась боевая молодая команда: Серёга Мозякин только первый год на высшем уровне играл, талантливый Коля Жердев. Для меня, парня из Белгорода, с Тихоновым было очень интересно работать. Чувствовалось, насколько это великий человек и великий тренер.
Фото: личный архив— После ЦСКА вы сменили ещё несколько клубов.
— Год играл в Высшей лиге за нижегородское «Торпедо», два года за подольский «Витязь» – уже в Суперлиге. Потом пригласили в воскресенский «Химик», мы вышли в КХЛ – её как раз только создали. Там начались финансовые проблемы, задержки зарплаты – все, кто могли, поуходили. Ещё год я поиграл за «Титан» (Клин), потом съездил в Казахстан, в «Иртыш» из Павлодара. Но это уже так, завершение карьеры.
— Вы закончили играть в 34 года. Могли продолжать?
— Наверное. Но уже выпадаешь из обоймы, где?то не справляешься, молодёжь подбирается. Достойных предложений не было, а после КХЛ ездить непонятно по каким командам, проводить по 20 часов в автобусе, чтобы добраться на матч, как?то не хотелось. Больших заработков тоже не было. В общем, смысла не было. Всё равно бы настал день, когда пришлось заканчивать.
Виктор Тихонов помог Колкунову обрести уверенность в ЦСКА после возвращения из США (справа – Владимир Бовинов) / Фото: личный архив Владимира Бовинова— Отдельно хотелось бы коснуться сборной России. Вы съездили с молодёжкой на два чемпионата мира и привезли две бронзовые медали. На чемпионате-1997 забросили 5 шайб и сделали 3 голевые передачи. Помните это?
— Конечно. На чемпионате 1996 года я играл в четвёртом звене, и игрового времени мне дали мало. А через год мы с Алексеем Морозовым и Александром Трофимовым – нашей тройкой из «Крыльев» – были в первом звене. Мы там проиграли одну единственную игру – в полуфинале канадцам, 2:3. В матче за третье место обыграли чехов.
— Были когда?нибудь близки к попаданию во взрослую сборную?
— В 1997 году, когда её возглавил Дмитриев. Он пригласил меня на сборы в Новогорск. Приезжали хоккеисты из команд, вылетевших в плей-офф, и ребята из Европы – тогда многие русские там играли. Я прошёл трёхнедельную подготовку, но в последний момент меня отцепили. Это был единственный шанс.
Фото: предоставлено Евгением Головиным«Поехали, мужички!» Как бывший футболист растит хоккеистов в Новом Осколе
Лига любителей
— Чем занимались после окончания игровой карьеры?
— Один товарищ рассказал, что в Москве развивается любительский хоккей. Играют ребята, которые заканчивают, можно присоединиться. Я согласился. А потом стал тренировать московскую любительскую команду «Феникс». Много ребят, которые прошли через любительский хоккей, сейчас работают тренерами в КХЛ.
— Кто из известных спортсменов играет сейчас за «Феникс»?
— Например, Саша Королюк – мы с ним ещё в «Крыльях» были. Он и в НХЛ поиграл, и в сборной на Олимпиаде в Турине. В этом году взяли Дениса Осипова, который на Олимпиаде-2022 выступал за сборную Китая. Олег Кваша недавно ушёл от нас тренировать в Мытищи.
«Феникс» тренируется два раза в неделю по вечерам, игры по субботам. Участвуют 7–8 команд, по три раза в сезоне играем друг с другом, потом плей-офф. Ребята параллельно работают: кто?то детей тренирует, у кого?то бизнес. Много молодых парней, которым по 20–22 года. Они заканчивают в МХЛ, а потом куда деваться, если нет предложений? Вот они в любительских лигах и играют.
— У вас есть желание тренировать на более высоком уровне?
— Алексей Морозов как?то предлагал попробовать в «Крыльях». На тот момент я отказался, прикипел уже к «Фениксу». Меня здесь всё устраивает, занимаюсь любимым делом. Конечно, каждому хотелось бы в КХЛ поработать, но сейчас туда попасть сложно. Много времени прошло, надо было после завершения карьеры пытаться. Хотя зарекаться не буду. Посмотрим.
Беседовал Сергей Белых
