Как бы мы ни хвалили дроны, основным фактором изменения тактической и оперативной обстановки остаются действия пехоты. А у ВСУ жуткая нехватка личного состава. По некоторым данным, количество дезертиров у них приближается к 70% вновь мобилизованных. То есть украинская армия уменьшаются количественно и пропорционально нашим растущим силам
Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал военный эксперт, президент фонда "Основание", уроженец Днепропетровска Алексей Анпилогов.
- Алексей, на границе Харьковской и Белгородской областей армия России за последнее время освободила поселок Синельниково и зачищает остатки Волчанска. Верно ли говорить, что потом мы оттуда будем двигаться не на Великий Бурлук, как об этом говорилось раньше, а вдоль Печенежского водохранилища, чтобы полностью отрезать от Харькова группировку ВСУ на северо-востоке Харьковской области?
- В целом у нас остаются эти два оперативных направления для продвижения с Волчанского плацдарма на противоположном берегу реки Волчья. Либо двигаться к Великому Бурлуку, полностью отсекая приграничье, либо развивать успех и двигаться вдоль водохранилища, чтобы по более широкому охвату двигаться на Изюм и Славянск. Более того, пользуясь тем, что у нас теперь есть преимущество в силах, мы продлеваем фронт вдоль границы за счет продвижения в районе Двуречанского. И у нас уже сформирован обширный плацдарм на западном берегу Оскола.
- Минобороны отчиталось о полном освобождении самого Купянска, но противник еще удерживает серьезные оборонительные позиции на восточном берегу в районе Купянск-Узлового, Куриловки и Ковшаровки.
- Это да. Но все коммуникации через Оскол уже контролируются с помощью дронов и при необходимости могут обстреливаться из "Торнадо-С". Снабжение и вывоз раненых этой заоскольской группировки ВСУ крайне затруднен, поэтому она быстро теряет свою боеспособность. Хотя изначально там у противника находилось до четырех бригад (не в полном составе, а раздерганных по батальонам). В том числе 1-й президентский полк и остатки 3-й штурмовой бригады – убежденных нацистов, которые найдут здесь бесславный конец.
И когда этот плацдарм на восточном берегу Оскола будет ликвидирован, у нас откроется прямая на Балаклею, чтобы с севера заходить на Изюм и формировать охват Славянска и Краматорска, расположенных чуть южнее.
- А что сейчас нам мешает расширить зону контроля на западном берегу Оскола, чтобы взять Осиново и физически захватить все переправы?
- Во-первых, пересеченная местность с большим количеством болотистых и лесистых участков, которые затрудняют работу разведывательных и ударных БПЛА. Во-вторых, нам противостоят неслабые подразделения ВСУ во главе с компетентным генералом Драпатым, которого Сырский фактически отправил в ссылку на один из наиболее сложных участков. Надо признать, что Драпатый сумел тут организовать оборону, которая все еще держится.
Другое дело, что общая ситуация на фронте складывается не в пользу противника.
Южнее в районе Боровой мы тоже активно действуем на восточном берегу Оскола. Наши войска заходят в Богуславку, за которую довольно долго шли бои. Здесь плацдарм ВСУ тоже начинает коллапсировать, потому что трудно снабжать войска через Оскол.
Да, эта река сейчас не такая широкая, как на картах, поскольку ВСУ спустили основные оскольские водохранилища. Но это все равно река, через которую трудно организовать полноценное снабжение. Все переправы находятся под нашим огневым контролям.
- На Северско-Лиманском направлении, которое надо рассматривать как единое целое, мы недавно много чего освободили (Ставки, Ямполь и Масляковку – пригород самого Красного Лимана).
- Красный Лиман – это ближние ворота в Славянск с северо-востока. Если мы его отобьем, то сможем держать под огневым контролем линии снабжения этого укрепрайона ВСУ.
Мы уже на большом протяжении вышли к дорогам, которые связывают Славянск с Северском: и через Красный Лиман, и через Рай-Александровку. И наши войска, которые зашли в Северск, контролируют около 40% городской застройки.
- Я бы сказал, что ВСУ сейчас не знают, что им удерживать: либо застройку Северска, либо Свято-Покровское, чтобы окончательно не потерять дорогу через Рай-Александровку.
- Конечно. Если противник потеряет Северский выступ, бои окончательно перейдут к предместьям Славянска. В этом случае Славянск будет блокирован с двух сторон: с востока (Северск) и с северо-востока (через Красный Лиман). В этом случае снабжение гарнизона Славянска повиснет на единственной железной дороге и на нескольких шоссе, которые будут находиться под ударами дронов.
Еще южнее интересная ситуация складывается в Константиновке, где мы на днях освободили Иванполье. Она входит в состав Славянско-Краматорской агломерации, и штурмовать в лоб ее не собираются. Никто не рвет виноград с куста по одной ягодке – срывают сразу гроздь, а потом уже от этой грозди отщипывают. Поэтому мы постараемся охватить все это четырехградье. А для этого надо решить вопрос с Шахово.
- И насытить войсками весь этот добропольский выступ.
- Да. И дальше через этот добропольский выступ двигаться на север, чтобы отсечь мощной наступающей клешней Константиновку, Дружковку, Краматорск и Славянск.
Если мы перережем шоссе из Доброполья на Краматорск и железную дорогу из Барвенково на Краматорск, ВСУ полностью потеряют возможность снабжать четырехградье. Если вы не можете использовать железную дорогу из-за ударов дронами и РСЗО, она сразу теряет свою роль. Пассажирские поезда на Славянск и Краматорск уже не ходят больше двух месяцев. Это означает, что киевский режим старается максимально обезопасить перевозку военных грузов.
И как только мы подойдем к Барвенково на 15-20 километров, то сможем запускать дроны из укрепленных пунктов в виде каких-то высотных зданий и возьмем под огневой контроль логистику города.
И наступление на добропольском выступе зависит от того, насколько быстро решится судьба покровско-мирноградского гарнизона ВСУ.
- Пишут, что Мирноград фактически разрезан на несколько частей.
- Конечно, в полях никто не прячется. Большая часть опорных пунктов либо связана с промышленной или жилой застройкой, либо с участками местности (реки или возвышенности). И в случае Мирнограда видно, что город разрезан на две части. Этот язык, который разрезает город, упирается в южную цитадель – квартал высотных зданий в западном микрорайоне. А высотки – это всегда возможность размещать операторов БПЛА, которые могут контролировать сопредельные территории.
Оборона Покровска пала в тот момент, когда мы заняли микрорайон Шахтерский и промзону на улице Иванова. И теперь мы можем использовать Покровск как цитадель для наших дроноводов, которые уже дотягиваются до Гришино. Уже мы диктуем развитие событий вокруг Покровска и Мирнограда.
Чуть западнее идут бои за Новопавловку, куда мы осуществили прорыв под прикрытием тумана. Этот логистический и опорный пункт ВСУ разделен рекой Соленая. Мы ее форсировали. А в условиях господства дронов реки легче всего форсировать, когда у вас рядом здания и вы можете двигаться короткими перебежками. На этом плацдарме будут накапливаться наши штурмовые подразделения для последующих атак на Межевую, а оттуда – на Павлоград.
Павлоград – это укрепленный пункт связности фронта ВСУ. Оттуда идут дороги и на север, и на восток, и на юг. Если мы возьмем Павлоград, мы сможем двигаться на Лозовую и отсечь от снабжения серьезный кусок Харьковской области, решая вопросы четырехградья.
- Это и смех, и грех, но украинцы уже сочинили песню "Фортеця Павлоград".
- Осталось только Зеленскому приехать и сфотографироваться возле стелы. Тогда город быстро станет дотационным. Но, повторюсь, это общее направление для движения войск. Закрыть вопрос с Покровском и двигаться на северо-запад к Павлограду.
Следующий участок – река Гайчур, к которой вышла группировка войск "Восток". Это последняя естественная преграда перед предместьями Запорожья. За этой речкой – чистая степь.
- Почему же? Перед Запорожьем еще много мелких речушек.
- В чем смысл Янчура и Гайчура? Эти реки текли с севера на юг, а те – с востока на запад. Главный водосборный бассейн – это Днепр. И река Конка, которую вы имели в виду, впадает в Днепр чуть южнее Запорожья. Со временем наша группировка, которая наступает на Степногорск, упрется в Конку. Форсировать ее там будет трудно. А если мы продолжим сворачивать линии обороны ВСУ через Гуляйполе и Орехов, а также заходить на северный берег Конки, мы выйдем к Запорожью.
Даже блокада Запорожья и развитие наступления через Вольнянск к излучине Днепра (те самые знаменитые пороги) позволит нам взять под огневой контроль предместья Днепропетровска. В частности, сможем работать дронами и РСЗО по аэропорту, который используется украинской фронтовой авиацией в качестве аэродрома подскока.
- Уточню по поводу Гуляйполя. Минобороны официально подтвердило освобождение Затишья. Также пишут, что наши вошли в черту города с юга.
- Гуляйполе с точки зрения обороны попало в сложную оперативную ситуацию. Северная дорога через Доброполье уже занята нашими вооруженными силами. Дорога на Орехов под контролем наших дронов. За ВСУ остаются только проселочные дороги через Верхнюю Терсу на Вольнянск. Повторюсь, город был не готов к обороне именно из-за нашего захода с севера. Линия снабжения через Покровское была существенной, поскольку тоже уходила на Павлоград.
- И на Покровское мы тоже медленно двигаемся.
- С ним есть проблема, потому что оно находится на противоположном берегу реки Волчья. Нам тоже ее предстоит форсировать, если только нам не представится возможность заскочить туда как в Новопавловку. И лучше это делать вне укрепленного пункта.
Также мы сможем отметить освобождение Малой Токмачки и заход в Новоданиловку под Ореховом. Пока Орехов остается крепким орешком. Его давно готовили к обороне.
А дальше мы следуем через обширный участок бывшего Каховского водохранилища, который представляет собой позиционный фронт. Из-за того, что там было дно, эта местность была бедна коммуникациями. И там сейчас вырос настоящий лес-ивняк. Там трудно двигаться и организовать снабжение. Поэтому мы предпринимаем дополнительные действия по сдвигу фронта в районе Херсона.
Карантинный остров пока контролируется ВСУ, но наши штурмовые группы постоянно прощупывают изменение линии соприкосновения в нашу пользу и создают оперативное давление на Херсон, которое не позволяет противнику забрать оттуда серьезные войска и укрепить другие направления.
Кстати, недавно на Украине бурно праздновали трехлетие "звильнення" Херсона. Но даже в их бравурных репортажах видно, что гарнизон живет на осадном положении. Все дороги в город затянуты сетками. Солдаты и офицеры жалуются, что их подразделения подвергаются болезненным ударам. Причем один из них сказал: "Почему-то нас все время находят". Наверное, кто-то рядом есть, кто может подсказать, где их надо найти. Они в Херсоне явно чувствуют себя как оккупанты, а не как освободители.
- Есть одна неприятная новость. ВСУ придумали новую тактику: устраивают завалы оставшихся лесопосадок, чтобы наши штурмовики на мотоциклах не прошли. Что мы будем с этим делать?
- Мотоцикл – это только один из способов осуществить штурмовую операцию. Где-то и бронегруппа сможет проехать. А большая часть операций, связанных с освобождением Покровска, вообще была сделана ногами. Люди по очень широкому охвату медленно заходили пешком. Никто не бросался в банзай-атаки. А вот это известное видео заезда на мотоциклах – тыловая операция.
Я сейчас не вижу, чтобы Украина могла сделать сильный ход. Как бы мы ни хвалили дроны, основным фактором изменения тактической и оперативной обстановки остаются действия пехоты. А у них жуткая нехватка личного состава. По некоторым данным, количество дезертиров у них приближается к 70% вновь мобилизованных. То есть украинская армия уменьшаются количественно и пропорционально нашим растущим силам.
Почему в 2024 году после Авдеевки мы наступали только по одному направлению? Потому что было не так много сил. А сейчас мы с вами подробно обсуждаем каждый участок фронта. Фронт дышит и дышит в сторону Киева. Вдох идет, а Украине советуют выдыхать как в сцене из "Простоквашино" с Шариком и Бобром: "Бросай ружье и всплывай поскорей".
- ВСУ пытаются компенсировать нехватку личного состава наемниками. Но наверняка вы сейчас скажете, что это им никак не поможет.
- Конечно, фактор наемников имеет значение. Но времена диких гусей – высококлассных и мотивированных наемников из Европы, которые привыкли воевать с туземцами в тапочках, прошли. Они поняли, что денег на Украине заработать сложно, а уехать по частям очень легко. Поэтому сейчас киевский режим через посольства пытается нанимать боевиков из неблагополучной Латинской Америки.
- Кроме того, наркокартелям нужны боевики с опытом управления дронами.
- Да. Тут есть встречный интерес. Картели используют опыт СВО для подготовки боевого персонала. Это было наглядно продемонстрировано во время спецоперации против фавел в Рио-де-Жанейро, когда эти банды вовсю применяют коптеры для разведки, оперативного оповещения, снабжения и ударов. Они просто-напросто начали бить по полицейскому спецназу, который не был готов к тому, что на него сверху гранату скинут или залетят дроном-камикадзе в слабо бронированный автомобиль.
- Недавно мы отмечали День ракетно-артиллерийских войск. Задача современной артиллерии состоит в том, чтобы отходить от стрельбы по площадям к точечному поражению целей. Насколько сейчас нам это удается?
- Пройден серьезный путь. В начале СВО время открытия огня по обнаруженной цели составляло полчаса-час, то сейчас оно составляет до 5 минут благодаря связке разведывательного дрона и орудия на закрытой позиции. Цикл работы орудия тоже стал коротким. Ты можешь выстрелить максимум 5 снарядов, иначе тебя накроют дроны. Поэтому мы научились сочетать мобильность и маскировку. Выстрелили – либо замаскировались, либо покинули позиции (если это самоходка). При это наши дроны уничтожают вражеские САУ как в движении, так и на замаскированных позициях.
- По ударным дронам у нас тоже паритет?
- Конечно, у украинцев есть определенная гибкость. Они пытаются что-то придумать: ретрансляторы, удлинители, оперативно-тактические схемы работы. Но мы бьем умением. У нас создана система размножения этого знания. К примеру, дрон на оптоволокне — это наше изобретение. Мы сразу это масштабируем и распределяем по фронту. Для этого созданы структуры, взаимодействующие с Минобороны. Например, центр "Рубикон" и менее известные "Седьмое небо", "Группа Вани Иванова и "Судоплатов".
Это небольшие подразделения, у которых вертикально интегрирована применение, производство и разработка. Эти три элемента двигаются вместе. То есть кустарные поделки, которые реально побеждают на фронте, превращаются в серийные аппараты. Потом в любой группе армий не вовлечённый ранее в этот процесс боец сможет открыть коробку и на основании обучающих материалов разобраться с применением.
Такой подход позволяет добиваться преимущества над Украиной и в сфере дронов. Это признает и украинская сторона. Она считает, что "серебряная пуля", которая в виде преимущества в дронах была у них в 2022-23 годах, потеряна, а преимуществом обладает российская сторона.
- Они еще отмечают хорошую работу наших дронов-перехватчиков. При этом они признают, что русским не нужно сбивать все дроны ВСУ, а лишь выключить их на несколько минут, чтобы дать возможность продвинуться штурмовикам.
- Одна из главных задач — это ослепление противника, потому что, например, спутниковые снимки обладают инерцией. Ведь спутник не висит над одной и той же точкой. Спутники зондирования земли, которые занимаются видовой разведкой, пролетают с периодичностью 6-12 часов. Их снимки обладают меньшей разрешающей способностью по сравнению с аэрофотоснимками, тем более тех, которые делаются с пролетающих на низкой высоте дронов. Спутниковые снимки хороши для понимания общей картины на фронте или в тылу, где находятся склады и железнодорожные станции, на которых происходят сосредоточения войск.
А полевые укрепления надо контролировать постоянно, где и как происходит движение. Поэтому сейчас линия фронта постоянно мониторится с помощью дронов-разведчиков, которые сразу же при необходимости становятся дронами-корректировщиками.
- Также мы не можем обойти тему переговоров. Что думаете по поводу мирного плана Трампа и игры вокруг него?
- Сейчас американцы предлагают сделку не столько Украине, сколько Европе. Им понятно, что война проиграна и лучше уйти из лагеря проигравших, чтобы не повторить ситуацию, которая сложилась после ухода из Вьетнама или Афганистана. Кто будет цепляться за шасси самолета в Жулянах или Борисполе не суть важно. Но то, что самолет будет американским, понятно.
Поэтому европейцам предложили вкладывать деньги, а США собираются рулить процессом выхода из войны и примирения с Россией. И России предложили то же самое: взять зарубежные активы для Украины, но они станут основой для будущего российско-американского сотрудничества. Это позиция Трампа, которая прослеживается в предоставленных документах.
В том виде, в котором это представлено, нам это не надо. Будет длительный переговорный процесс. Если этот процесс не будет уважать российские интересы, за нас будут говорить пушки, дроны и русская пехота, которая придет туда, куда нужно.
Также по теме - в интервью Влада Шлепченко: России пора выключать украинские АЭС и растягивать фронт ВСУ за счет Чернигова и Херсона
